Пустошь >>>

С вожделённой слюной и чуть пыхтя от напряжения Табо нёсся со всех своих лап к заветной цели, а желудок ему словно подпевал, задавая темп. Хотя, если подумать, то чем или, точнее, через что желудок или кишечник может подпевать? В общем, подпевал как-то и ладно. Пусть и через раз, особенно на кочках. У гиены даже настроение возникло откуда-то, которого не было уже очень и очень давно. Голодная фантазия уже рисовала картину с преобладанием красных цветов, сюжет которой представлял собой неплохой такой пир с обилием свежего мяса и отдельных деликатесов. Пятнистый даже представил и ощутил этот почти забытый свежий вкус. С львиных охот всегда можно что-то поиметь! И пусть это что-то может и оказаться всего лишь крохами, но он не обламывал себя в надежде, фантазии и мечте. Главное, ведь, верить и чуть-чуть подождать.
И откуда только взялись такие мысли, что этот лев или львица (он пока не различал их половую принадлежность по запаху) направляется сейчас именно на охоту? Как бы оно не было, Табо прибавил ходу, чтобы не пропустить самое важное, если тому суждено будет случиться. Хоть он, Табо, и торопился, но не забывал осматриваться перед собой, чтобы случайно не нарушить безопасную дистанцию и также случайно не столкнуться с целью своего пока ещё неоправданного восторга, так сказать, лицом к лицу. Хотя, если учитывать то, что цель, скорее всего,  при одновременном движении в одну  сторону повернута к нему задом, то при внезапном столкновении получится чуть иначе, потому что она или оно лицом зовётся лишь условно.  В обоих случаях будет не очень приятно.
Табо на ходу в очередной раз поднял голову, чтобы осмотреться перед собой, и сделал это очень, как оказалось, вовремя. А вовремя потому, что в полутора десятках шагах перед его носом возник овраг приличной глубины или высоты да и крутизны тоже. Принимая во внимание все параметры этого оврага, можно смело считать эту случайность большим везением для гиены, что сложно было сказать о преследуемом льве. Его следы в аккурат вели к этому оврагу, а на самом краю они резко переходили во взрытые полосы со следами когтей. Очень торопился, похоже.
Примерно над тем местом, где, предположительно, после своего экстремального манёвра должен был оказаться лев, уже кружила пара стервятников. Крылатые трупоеды всегда являлись добрым знаком для многих любителей лёгкой наживы. «Ангелы смерти» всегда видят и знают, где кого-то  встречает или уже встретила костлявая. Будучи воодушевленным представленным голодной фантазией богатым рационом, в какой не входило львиное мясо, Табо чуть огорченно натянул нижнюю губу. Впрочем, голод – не тетка, голод – дядька, а оттого суровее. Так что выбирать не придётся. Львы тоже съедобны, если не сильно старые – а то мясо у них уж слишком жесткое и безвкусное.
Ожидая увидеть мёртвого или полумёртвого беднягу и сказать себе что-то вроде «кушать подано», Табо осторожно, чтобы не повторить трюк Касареса, приблизился к самому краю оврага. То, что он там узрел, его одновременно разочаровало и позабавило: на дне оврага в куче костей и прочего хлама практически неподвижно стоял, нет, точнее, торчал несчастный лев. Он именно как-то воткнулся в весь тот хлам и теперь в нём торчал. И торчал далеко не от блаженства, как это обычно делает Табо, наевшись валерианы или своих этих грибов.
Но, что было удивительно в этом льве, так этот то, что он, оказавшись в таком жалком положении, ещё и что-то напевал. Торчит себе и напевает. Нет, гиен слышал, что все львы странные, но чтобы видеть воочию … Может, настолько закалённый духом, что умеет не отчаиваться в самых безвыходных ситуациях и оттого поёт? А может, наоборот? Кто их поймёт, львов этих…
Крокут уселся на самом краю оврага и принялся ждать – прикончить ещё живого хоть и почти полностью обездвиженного льва было бы пока слишком рисково. Табо как типичная гиена не привык рисковать и пытаться напасть на того, кто может оказаться сильнее. Куда проще атаковать того, кто не сможет достойно ответить. Если надоест ждать, можно и подремать или прогуляться – всё равно никуда не денется!

Ожидание смерти всегда хуже самой смерти. Сложно представить, что сейчас испытывал этот несчастный лев, угодивший в такую безвыходную ситуацию. Но, судя по тому, что он всё ещё продолжал напевать, дела у него, вроде бы как, пока не столь плачевны. Долго держится молодцом. А вот терпения Табо оставалось чуть да на донышке.
Время в ожидании словно стояло на месте, а желудок все настойчивее напоминал о себе, как бы намекая о том, что съеденных недавно подгоревших тушек явно недостаточно.  Если продолжать в том же духе, то не исключено, что гиена отдаст концы намного раньше, чем несчастный лев. Хотя тут ещё стоило бы посмотреть на то, кто из них двоих более несчастный. В общем, время всё шло, а кисточкохвостый гривач почему-то так и не торопился умирать. Табо уже начинал подумывать о бессмысленности своей затеи и о том, что пора бы уже развернуться да двинуть обратно к выжженному полю, где можно попытаться поискать ещё чего-нибудь подгоревшего, подвонявшего, но съедобного.  А за львом смело можно вернуться позднее – никуда он уже не уйдет. Уйти он, конечно, мог, но уже не своим ходом и небольшими фрагментами. До этого пятнистый успеет вернуться.
Только Табо уже было собрался покинуть овраг и отправиться на промысел, как попавший в ловушку лев внезапно затих. Неужели на совсем?
«Уже свершилось?!» - радостно подумалось гиене. Тут же подскочив на лапы, он поспешил посмотреть, как обстоят дела на дне оврага. Вытянув шею и уставившись вниз на единственное светлое пятно в этом мрачном месте, он, однако, сразу осознал, что рано радовался. Гривач, к сожалению собравшихся падальщиков, был по-прежнему жив.
Недовольно натянув нижнюю губу Табо развернулся от оврага, но не успел он и шагнуть, как лев внезапно заговорил, а после тут же как-то не совсем здраво засмеялся или даже взаржал.  Неясно, сам ли с собой говорит или с ним, но гиен заинтересовался. Конечно, если без причины (а в его положении для смеха её быть не могло) смеётся, то и не исключено, что разговоры вслух с самим собой могли быть для него привычным делом. Ладно, ничего страшного, если даже у льва не хватает пару шариков в среднем полушарье. Ведь так давно не доводилось ни с кем разговаривать, разве что кроме трупов, которыми он питался. Да и те постоянно попадались какие-то совсем уж неразговорчивыми. Обычно он не разговаривал со львами, предпочитая их избегать, но сейчас ситуация была вполне удобной и даже комфортной. Возможности напасть на гиену у Касареса не было, а если даже тому и удастся каким-либо чудом вырваться из ловушки, ему ещё придётся подняться из крутого оврага. Так почему бы немного и не поболтать? А то ведь от такой долгой жизни в одиночестве можно и с ума спятить без всякого общения.
- Бывает и хуже… - охотно отозвался Табо, даже не уточняя, к кому обращается лев и обращается ли вообще. – Я однажды в термитник провалился. Не знаю даже, как выбрался сам. Под хвостом жгло потом д-ооолго, - честно признался он.

Отредактировано Табо (2017-07-23 01:23:47)

Как же было здорово после стольких дней и ночей одинокого путешествия по-настоящему поговорить с кем-то живым. Пусть и поговорить о пустяках, но поговорить. Удивительно, что этот совершенно сторонний собеседник в столь короткий срок вернул Табо тот необходимый жизненный огонек, который последнее время тускло дотлевал вместе со своим обладателем. Да-да, и сам разговор, пусть и походивший на обмен парой фраз, и наглядный факт того, как зверь, оказавшийся в такой незавидной ситуации, не растерял оптимизм, держался молодцом.
Ну и что, что его собеседник - лев, один из представителей враждебной стороны вечного кровавого конфликта хищников-конкурентов, Табо так или иначе был рад и такой компании, желая продолжить болтовню хоть о чём-нибудь, лишь бы поддержать беседу. Теперь он уже забыл думать о Касаресе как о потенциальной еде, воспринимая его полноценным, даже дружелюбным, судя по тону и смеху, собеседником.  Гиен с радостью готов был поделиться ещё какой-нибудь подобной, смешной ситуацией из прошлого, однако как-никак, представитель вражьего кошачьего племени не совсем был расположен к разговору. Точнее, как бы он не скрывал, состояние или самочувствие того ему не позволяло. Недавний сдавленный стон не обошел стороной широкие и чуткие уши-локаторы гиены. А совсем скоро состояние бедняги стало более очевидным: по всему оврагу, разносясь на мили за его пределы, раздался громоподобный раскатистый львиный рык, причём настолько громкий, что от такого звукового резонанса, созданного не без помощи рельефа местности, твердь под лапами издала ощутимую вибрацию, а в некоторых местах на склонах оврага осыпался грунт. Хоть этот рык, понятное дело, был лишен оттенка злобы и агрессии по отношению к гиене, а больше переполнен болью и неким отчаянием, Табо всё равно от неожиданности и лёгкого испуга непроизвольно пригнулся, будто необстрелянный желторотый солдат, впервые столкнувшийся с близким разрывом снаряда.
Подняв голову и в очередной раз заглянув на дно оврага, он наблюдал очередные тщетные попытки темногривого выбраться из костяного плена.
Хрупкий характер жалкого падальщика и его большое доброго сердце заставили от всего услышанного и увиденного сжаться всё его ничтожное нутро. Развернувшийся сюжет, свидетелями которого были небо и стервятники в нём, обрел ожидаемый поворот.
Не в силах больше наблюдать мучения льва и тянуть время данной ему смертью короткой отсрочки, Табо поспешил спуститься, но спешил так, чтобы не оказаться очередным пленником постоянных обитателей оврага.  – А вот и не уйду! - набравшись нехарактерной для него смелости, возразил гиен, продолжая аккуратно спускаться по крутому склону, чтобы случайно где-нибудь не разложиться. Несмотря на некоторую гиенью неуклюжесть, у него это пока неплохо получалось.
- Ты, главное, не дёргайся – сделаешь только хуже себе! - как бы между прочим предупредил он, почти преодолев рискованный спуск. – Я могу помочь тебе, если, конечно, позволишь и не будешь мне мешать. – С этими словами он успешно закончил спускаться и теперь находился на расстоянии чуть меньше десятка шагов своего размера от Касареса. Вблизи этот лев казался куда больше, чем с высоты оврага, а оттого и устрашающе. Молодой, но крепкий, хорошо сложенный самец внушал чутью Табо, что приближаться к нему ещё пока не стоило спешить. – Я могу помочь тебе выбраться отсюда, - смекнув, наконец, двузначность своих слов, поправил себя крокут, чтобы лев ненароком не воспринял их во втором смысле, хотя и тот можно принять за доброту…
- Обойдётся пока твой Айхею, и Ро’каш, надеюсь, меня не осудит. – Тут Табо с некой опаской покосился на небо и тут же снова обратился к несчастному: - Только я посмею немного попросить у тебя взамен, ладно? – Конечно, гиен больше руководствовался своим добрым сердцем и хотел помочь с целью благородства, но не упускал возможности поиметь с него небольшую выгоду. Как-никак, но типичную гиену в нём ничего не истребит. – Я давно не ел свежего мяса травоядных… - честно пояснил он прямым намёком, - Договоримся? – с несколько жалобной мордой вопросил Табо, как будто его положение было сложнее положения вопрошаемого. Выбор, конечно, у Касареса небольшой, но пока есть. Пусть решает.

Отредактировано Табо (2017-07-24 22:14:50)

К счастью для обоих, лев быстро согласился с выгодным условием Табо. Не пришлось никого уговаривать, убеждать. Потому что очень часто в подобных случаях львиная гордость и недоверие усложняли ситуацию или же вовсе ставили её в тупик. Здесь же всё пока шло гладко. И это хорошо. Хорошо потому, что чем быстрее получится освободить Касареса из этой западни, тем меньше шансов, что на его недавние «вопли» не пожалуют какие-нибудь нежелательные гости, причём куда нежелательнее стервятников или шакалов. Кстати, к этому времени крылатых падальщиков в небе стало куда больше двух, шакалов пока не было видно, но узнаваемый кисловатый запах псины уже доносился до чуткого носа. Похоже, эти плутоватые проныры уже крутились где-то неподалёку.
– Вот и славно! – довольно отозвался гиен, при этом на всякий случай осмотрелся в этой низине. Львам, как и гиенам, не всегда можно доверять, и Табо не исключал хорошо спланированную уловку с засадой и прекрасной актёрской игрой «приманки».
Во всей саванне, а тем более в мрачноватых местах вроде этого не стоило пренебрегать бдительностью, ибо за такую беспечность можно расплатиться не только здоровьем, но и жизнью.
Ещё следовало опасаться других гиен. Именно чужих, для которых Табо тоже является чужаком, а значит, враждебным элементом, как бы сильно он на них не был похож. Гиены порой куда проще переносят присутствие львов на своей территории, чем присутствие гиен-чужаков из других кланов. А если ещё они окажутся свидетелями того, что сейчас затевает их сородич, то решить проблему одними разговорами уже точно вряд ли получится.
Убедившись в отсутствии возможных опасностей, гиен не стал терять ни секунды и тут же принялся за работу. Он быстро целиком погрузился в своё дело, определяя тому большую значимость, как будто бы считая, что за свою никчёмную жизнь он пока не сделал ни чего такого, а тут – настало его время. Хотя, впрочем, оно так и есть.
Шумно пыхтя от быстрых манипуляций и такой доверенной ему впервые ответственности, он старательно работал лапами. Мелкие и средние кости и камни летели в разные стороны, с крупными же костями приходилось немного повозиться. Хорошенько вцепившись в них пастью и приложив некоторые усилия, он пятился задом и оттаскивал их чуть в сторону. Иногда, слишком увлёкшись, он  пару раз чуть прикусил лапу Касареса, но сделал это, само собой, ненамеренно. Правда.
Заметив какую-то непонятную суету рядом с обездвиженным и почти обезвреженным пока львом, стервятники спустились на землю и уже важно расхаживали рядом, что-то обсуждая и даже, как показалось, пытались что-то советовать. Нашлись тут профессоры тухлятины, понимаешь ли! Две пары шакалов тоже крутились рядом, ожидая чего-то халявного.
Единственного занятого делом Табо в один момент это так допекло, что тот не удержался и рявкнул на них. Обычно трусливый гиен редко на кого-то осмеливался повышать голос, но на этих можно:
- И чо мы тут все завертелись!?  – Даже ну душе стало как-то легче сразу. – Ловить вам тут нечего. Все свободны, расходимся. – уже спокойно объяснил он собравшимся голодным ртам и клювам, чтобы не щелкали тут ими. Собравшиеся что-то недовольно поворчали и нехотя отошли подальше, однако покидать это место совсем пока не решались – возможно, ещё на что-то рассчитывали.
Пятнистый же снова принялся за дело и вскоре одна, вторая, третья и четвёртая лапа Касареса оказались достаточно освобождены, чтобы тот смог самостоятельно выбраться.  Или хотя бы попытался, так как без повреждений у него не обошлось, и, возможно, сделать это самостоятельно будет не так просто, как кажется.
– Попробуй теперь, - предложил Табо чуть запыхавшимся голосом и присел рядом немного отдышаться.

Отредактировано Табо (2017-07-27 23:08:42)

Группа из нескольких гиен неспеша прогуливались по территории Темноземья. Они уже давно облюбовали эти земли и считали их своими. Хотя особо конкурентов-то и не находилось. Кому нужны пустые, высохшие земли, практически без капли воды. Ну а поохотиться - это вообще была проблема. Эта группа решала все либо тем, что кто-то попадал в хребет и ломал себе что-то, а значит был беззащитен. Ну или в крайнем случае искали добычу на стороне. Но сейчас им был интересен первый вариант, он предполагал более легкую добычу.
Шамси, которая была главарем, уже праздновала победу над неизвестным. Им казалось, что они чувствовали запах львов. Правда, если их там окажется много, то им было не несдобровать. Чем ближе они подходили, тем яснее он становился, а чуть позже к нему примешался знакомый запах, их запах.
- Гиены... неужели кто-то решил забрать нашу добычу... - проошептала Шамси и нахмурилась. Ее это совершенно не устраивало.
Шамси была крупной гиеной и достаточно умной, чтобы понимать шансы на победу. И достаточно самолюбивой, готовой бросить своих подданных, если она просчитается. Ничем особо не выделялась, кроме шрама на морде и откусанного кончика хвоста.
Рядом с ней было двое самцов-гиен. Рав, который был весьма мощным и, как говорится сила есть - ума не надо. Он был тем, кого не жалко пустить первым. И если повезет - он всех разнесет в пух и прах.
Второй - Рик, этот малец был не сильно большой ростом, но умом был равен Шамси, к тому же весьма ловок и осторожен. Он прикрывал эту троицу с тылу.
- Ну что поживимся сегодня? - хищно ухмыляясь, проговорил Рик, подмигивая своему главарю.
Шамси оставила эту фразу без ответа, ей точно, как можно скорее, нужно было попасть к самому хребету. Поэтому она ускорила шаг, но старалась двигаться незаметно. Вскоре она увидела картину: лев шатающейся походкой куда-то шел. Похоже искал место для отдыха. И, наверное, именно он попал в эту западню. Неподалеку сидел гиен, который явно не особо был рад его компании, но, скорее всего, именно он вытащил его...
Вот дурак... - подумала Шамси. Она подбиралась к незнакомцам со спины. Пятнистая подмигнула и кивнула в разные стороны двум своим спутникам - таким образом сообщая, что им нужно разойтись чуть дальше, не давая незнакомцам пути к отступлению.
Так-так-так, кто это у нас тут? Будущая добыча? - проговорила гиена, подходя ближе. Она облизнулась, после чего начала готовиться к нападению, так и к защите. Ей стало интересно потянуть время и посмотреть, как эти незнакомцы будут реагировать. Остальные два гиена стояли по сторонам от нее, чуть поодаль и ждали команды. Шам уже все решила и выстроила план. Но вот пройдет ли все так, как задумано - это большой вопрос.

Благо, мне удалось быстро найти относительно ровный участок поверхности, и я поспешил уронить на него своё многострадальное тело. Я был уверен, что вот теперь - можно расслабиться: смерть, гневно скалясь, отступилась, мой спаситель, вняв моим клятвам, успокоился и, вроде, не собирался никуда бежать, а тяжесть и ноющая боль в лапах были даже приятны, покуда приводили в чувство и напоминали о том, что я всё ещё жив. От сознания своего счастья я даже закрыл глаза. Вдохнул полной грудью, и...
Сначала я услышал незнакомую речь. Какие-то слова, которые я пропускал через себя, не особо вникая в смысл. Но их тон и общее впечатление не предвещали ничего хорошего. Не успел я выдохнуть и открыть глаза, чтоб разобраться в происходящем, как почувствовал толчок в грудь. В нос сразу же ударил уже знакомый, ставший за нынешнее утро родным, запах моего спасителя. Что тоже никак нельзя назвать добрым знаком: просто так этот гиен не стал бы ко мне жаться - инстинкты есть инстинкты.
Таким образом, ещё перед тем, как я воочию узрел обстоятельства западни, в которую мы угодили, саму западню я почувствовал довольно остро. А когда разомкнул веки и подавно - позволил себе мысленно выругаться. Кое-как удержался от того, чтобы сделать это вслух.
Итак, моя старая знакомая, злорадно посмеиваясь, снова начала обхаживать меня  и уже готовилась к своему финальному прыжку, дабы сомкнуть наконец клыки на моей глотке. Что при существующих обстоятельствах было проще простого. В костяном плену против меня было время, со мной - отважный гиен. Победитель очевиден. А вот сейчас. Три матёрых крокута (я был уверен, что подкрепления у них не предвидится - мне уже доводилось сталкиваться с подобными бандами) против раненного меня, не способного к сопротивлению (да и в лучшие свои времена я не отличался особыми воинскими умениями), и своего более слабого (всё-таки, на фоне матёрой самки и её приспешников мой спаситель выглядел беспомощным) собрата. Казалось бы, опять - победитель очевиден. "Как бы не так!"
Увы, в такой обстановке у нас не было ни времени, ни возможности разработать совместный план и распределить в нём роли, но в наших головах неустанно шевелились мысли в поисках заветного пути для очередного побега от смерти. Увы, залезть друг другу в черепушку мы не могли и тайм-аут для обсуждения стратегии нам никто не давал. Так что нужно было импровизировать.
Одно из немногих умений, по моему мнению важных как в бою, так и в любой другой жизненной ситуации, которым я овладел в высшей степени, чем брат: умение блефовать. Не имея возможности превзойти своих соперниках в играх, драках или словесных перепалках в силе, ловкости или уме я, зная, что моя участь давно предрешена и мне нечего терять, всегда в охотку шёл ва-банк и так достоверно выворачивал себя наизнанку, что иногда мне доводилось выходить победителем в противостоянии с противниками, бывшими в разы сильнее меня. И несмотря на то, что предрешённость моей участи перестала быть актуальной, заветное умение не было забыто.
Прикинув свои действия и их возможные последствия, я нашёл у своего плана только два "минуса" (каждый из которых, однако, можно было компенсировать): первый - если он всё-таки не сработает, у меня нет запасного (но тут, в случае чего, я мог положиться на своего храброго спасителя, который с самого начала показался мне смышлёным малым, охочим до жизни); второй - мне всё-таки придётся "тронуть" несчастного крокута (тут я надеялся, что Айхею примет к сведению необходимость содеянного и будет милостив).
Итак, не дожидаясь, пока наши потенциальные убийцы начнут приближаться, я начал действовать. А хорошо начать - это уже полдела. В моём же случае начать было труднее всего, потому что тут приходилось полагаться на тело - весьма ненадёжную субстанцию, мой контроль над которой - весьма условен. Но... "Была не была!"
Встать на четыре лапы. Или хотя бы сесть. Казалось бы - что может быть легче? Всё. Ибо когда ты чувствуешь себя не иначе, как шерстяной мешок с костями ноющими от каждого шороха, а тебе надо подняться грациозно, как антилопа - нет ничего ужасней. Однако и не на такое пойдёшь, если жить хочется.
- Верь мне, - почти неслышно шепнул я своему союзник, когда, вставая, склонился над его ухом.
Встать получилось довольно сносно: я даже умудрился не проронить не звука и выглядел при этом более чем солидно. Присел, выпрямился, зафиксировался и триумфально улыбнулся. Чуть было ни забыл, что собирался делать дальше, но вовремя опомнился и пригвоздил тяжёлой лапой черепушку моего бедного спасителя к земле. Старался сильно не давить, чтоб не причинить ему боли, но для наглядности выпустил когти (они его практически не касались).
- Да, добыча сама пришла мне в лапы! - с удовлетворением удачливого охотника заявил я, пожирая взглядом главаря банды. И хищно облизнулся, ка недавно она. - Знаете, эти травоядные так приелись... А я-то думал, что брат поиздеваться надо мной решил, когда он заставил меня быть "приманкой"... - я надеялся, что эти "мысли вслух" произведут на гиен желаемое впечатление.
Для устрашающего визуального эффекта, я спустил свою лапу на шею "пленника" и угрожающе провёл по ней когтями (я не мог переговариваться с ним, но ожидал, что он поймёт мой план и подыграет).
- Прошу прощение - за долгое ожидание: Хикэру любит интриги, - я мысленно усмехнулся: "Да ты, братец, посмотрю даже будучи бесплотной фантазией не перестаёшь меня выручать!" - Я не люблю. Я устал и голоден...
Ещё будучи в костяном плену, рыча от боли, в один из моментов просветления я заметил, что в этом месте какое-то странное эхо: когда говоришь тихо - ничего особенного, но если звук громкий, на дне оврага кажется, что он доносится с противоположной от источника стороны и почти единовременно и с такой же громкостью, но несколько искажённый. Будто другим голосом. Грех не использовать такой подарок судьбы.
Я зарычал. Достаточно громко, чтоб эхо ответило мне с другого конца оврага.
И, в общем-то, всё. Теперь - пан или пропал. Если эта троица драпанёт прямо сейчас - мы спасены. Если станут дожидаться моего братца - возможно, у нас будет ещё не много времени в запасе, но тогда несчастному крокуту снова придётся меня спасать, ибо я иссяк (на этот случая я заметно ослабил хватку, чтоб он в любой момент мог вывернуться). А если гиены тоже пойдут ва-банк и нападут... что ж, придётся защищаться.

Отредактировано Касарес (2017-08-01 17:56:03)

Попадая в очередную передрягу, Табо постоянно задумывался о своем невероятном невезении. Неприятности притягивались к нему, словно железо к магниту, порой даже не просто железо, а именно жесть. Короче говоря, проблемы находили его сами, причём в изобилии.
Вот и сейчас гиен задумывался о несправедливости в этом проклятом мире. Именно о том, почему за добрый поступок Великая Мать подкидывает ему очередное, сложное и опасное испытание. Хотя, если разобраться и подумать, то его поступок хоть и можно назвать добрым, но, быть может, неугодным ей. Не исключено, что таким образом она пытается наказать своё грешное дитя. 
Пока Табо гонял в своих извилинах сию бредовую думку, он потерял драгоценные секунды, которые он бы мог потратить на попытку осуществления своего нехитрого плана. А вдруг он способен помочь им обоим? Но поскольку  время было потеряно, инициативу в свои лапы перехватил Касарес. Что ж, раз тот просит довериться ему, то стоит поверить и надеяться на лучшее. Он охотно поверил и начал сильно верить, сильно надеяться. А что поделать? Лишь бы всё прошло как надо. Если нет, у Табо всё ещё есть кое-что на крайний случай.

Гиен боковым зрением видел, как лев поднялся на лапы и даже удивился тому, как у него это годно вышло при таком-то состоянии нестояния. Табо пока не догадывался, что же задумал гривастый, а потому, когда когтистая лапа прижала ушастую голову к земле, гиен так и не смог понять, что происходит, но напугался вполне реалистично и чуть заверещал, естественно и по-гиеньи. Пусть и его уши были закрыты с обоих сторон, он мог слышать не только голос Касареса, но и верно понимать его слова. Он быстро понял его план и задёргался, заерзал под натиском могучей лапы, наигранно сопротивляясь и пытаясь удрать. И все же последние слова насчет голода немного высадили Табо на измену. Если с наигранной поимкой все было просто, то с наигранным удушением (что львы обычно делают с пойманной жертвой перед тем, как начать её есть) уже не совсем – вдруг чуть не рассчитает силу да придушит по-настоящему. Нет, выглядеть оно всё будет естественней, да только «жертва» вряд ли оценит такое актёрское мастерство. К счастью и вопреки  поспешным опасениям, далее ничего подобного не последовало, но от неожиданного рыка у Табо чуть не отошли воды. Хоть уши гиены были по-прежнему закрыты, но это было все равно как-то очень громко. Откуда-то с окраин «мертвой лощины» через секунду-другую донёсся ответный львиный рык. Звучал он так, что Табо и вправду подумал, будто где-то там ему действительно отвечал брат. Признаться, блеф Касареса удавался по высшему разряду и уже стоило смело верить, что местная банда гиен успешно на него поведётся.
Однако на то они и местные, что знали все секреты своего обиталища, потому исполненная дуэтом сцена Табо и Касареса не произвела на них должного впечатления. Кажется, что-то пошло не так. На миг в овраге повисла напряженное затишье, которое теперь уже точно не предвещало ничего позитивного. А вскоре по низине прокатился заливистый гиений хохот, который, подобно недавнему рыку Касареса, отразился эхом с окраин, создавая эффект присутствия не тройки гиен, а целого клана, не меньше. Первый план прогорел.
К счастью, будучи заранее готовым к подобному повороту, лев уже ослабил хватку, позволяя тем самым своему «заложнику» освободиться в нужный момент. А Табо, в свою очередь, поняв, что это самый нужный момент настал и больше нет времени испытывать судьбу и терпение гиен, выбрался, встал, отряхнулся, стыдливо отводя взгляд от главенствующей в банде матёрой самки.
Сейчас у него представлялся хороший шанс дать ходу со всех ног, тем самым спасти свою шкуру.  Но как же раненый лев? По сути, он, Табо, уже сделал для него всё возможное и теперь ничем  не обязан… Но так могла бы позволить себе поступить любая другая гиена, но никак не Табо со своей совестью, доброй душой и большим сердцем. Раз уж он решил помочь льву, то пойдёт до конца – неважно, какой ценой.
- Подождите, - не в силах сдержать свою неуверенность и даже страх, решился подать он голос, обращаясь к сородичам. Пусть это могло показаться откровенной тупостью на фоне грамотного, пусть и провалившегося плана его нового знакомого, но и это имело право считаться попыткой, последней попыткой решить проблему малой кровью, а точнее, даже без неё. И шансы Табо на успех повышало хотя бы то, что он был, так скажем, с ними одной крови, а оттого поверить и согласиться с ним могли чуть охотнее.
- Прошу прощения, что зашли на ваши земли, - пятношкурый заметно нервничал, но пока был в силах не путаться в словах и произносить их так, чтобы они воспринимались другими. Он сделал шаг навстречу лидеру банды и выполнил нечто вроде поклона, как это требовалось при встрече с гиенами высокого статуса, тем самым выражая полноё уважение и даже покорность.
– Мы готовы убраться с вашего позволения, как только сможем, - при последних словах он обернулся на своего приятеля, как бы тем самым показывая, что причина возможной задержки состояла в нём и его не самом лучшем самочувствии. – И если вы разрешите нам уйти, я принесу вам свежего мяса, обещаю. – Табо тут же сообразил, что одного лишь обещания слишком мало и с уверенностью добавил: - Клянусь Ро’каш, я выполню обещание! – вот теперь его словам было сложно не поверить,  если местные гиены хоть малость верили в бога, который у них всюду един.
Если последняя попытка станет успешной, обе группы обойдутся без потерь. Без потерь разве что не обойдётся у Табо, поскольку ему придется отдать всё своё вознаграждение или большую его долю. Клятва есть клятва.

Что ж, кажется, этот цирк закончился. По крайней мере, гиены надеялись на это. Они хотели есть. Они были голодны будто трое раздраженных гиен. И они видели способ, как наполнить свои желудки. Жаль, что этот способ все еще был жив. Шамзи предпочла бы, что бы их ужин – или завтрак? – не мог им сопротивляться. Ведь тогда их усилия, приложенные к насыщению, свелись бы к минимуму. А это всегда хорошо, получить готовую к употреблению тушу. Теперь же им придется постаратся, что бы урвать себе хоть кусочек. И они были готовы потратить время. Дождавшись, пока гиен выберется из-под лапы льва, самка уже собралась сделать шаг вперед. Оторвав задницу от пыльной земли, гиена занесла лапу. Она не спешила, не хотелось получить лапой по морде. Ей уже хватало шрамов, поэтому Шамзи ждала шанса пропустить самцов вперед. Но их перекус опередил ее, не дав сойти со своего места.
Гиены не ожидали того, что переговоры продолжаться. Обычно в этот момент объект их гастрономических интересов давил по лапам, пытаясь уйти от преследования. Но в этот раз от них не бежали. Даже наоборот, во взгляде этой разновидовой компашки не было такого страха, который они привыкли видеть.  Ну а то, что им предлагал собрат с других земель, вовсе выбивалось из привычного сценария. От них хотели откупиться. И им не предлагали мясные горы, вечную службу на благо клана и кусок водопоя. Еду. Им предлагали еду, которую не придется убивать самим. К гиеньим лапам готовы были положить тушу, в обмен на свои жизни.
- Да вы, должно быть, смеетесь над нами! – Рик не оценил предложения собрата-чужака, - Упустить шанс отведать свежего мясца, поверив слову чужака? Ты нас за пустоголовых стервятников принимаешь?!
Гневный взгляд со стороны Шамзи не возымел эффекта над тощим самцом. По крайней мере, сначала. Когда его пасть, наконец, закрылась, гиен все же заметил недовольство самки и обиженно сжал губы. Он не понимал, что он не так сделал. Впрочем, гиена и сама сейчас бы не объяснила, почему она разозлилась на товарища. Но от раздумий о причинах, из-за чего она так отреагировала, самку отвлек испуганный визг Рава. К троице приближался лев. Он уже не выглядел таким внушительным и расслабленным. Тем не менее, он был львом. И он, так или иначе, вызывал в гиенах некий ужас. Пусть ни одна гиена в этом не признается, даже себе. Услышав, что плотные когти за ее спиной взрыли мусор под лапами, самка резко вскинула свой обрубочек, которым наградила их Ро`каш и назвала хвостом. Самцы переглянулись. Не атаковать? Им показалось? Но Шамзи не отменяла своего приказа. Она, вскинув морду и слегка прищурившись, смотрела на льва, подошедшего к ней почти вплотную. А когда его косматая голова опустилась на уровень ее груди, у гиены округлились глаза.
- Целая туша парнокопытного, – задумчиво просмаковала предложенную цену за жизнь чужаков на слух самка.
- Ты же не думаешь согласиться на предложение этих… этих… – Рик не знал, какое слово больше подошло бы к описанию двух чужаков, поэтому в поисках помощи посмотрел на Рава. Но гигант уже прибывал в грезах о свежем мясе, поэтому помощи от него ждать не приходилось, - Это ведь глупо! А если они сбегут? А если они придут, когда здесь будет другой патруль? А если монарх узнает о том, что ты отпустила чужаков? Да нас убьют и даже глазом не моргнут!..
- Закрой свою пасть! – резко отдернула самца Шамзи, ее саму заинтересовало предложение чужаков, - Слова гиена я услышала, – голос самки стал мягче, а губы растянулись в сладкой улыбке, - Ни одна гиена не нарушит свое слово, если поклянется именем Матери Гиен. Но что на счет тебя, лев?

Со стратегией и тактикой у меня всегда было туго. Месить направо и налево - это мы можем. А то, что противник - существо разумное и способно строить планы - это нам невдомёк. А даже если и осознание сего факта присутствует - мозгов от этого не прибавляется. Увы. Так что - сколь не кумекай, а думать во время боя - не моё. Пушечное мясо - это да. Тактика? Не, не слышали.
Зная о своей слабости, я даже не пытался придумать конкретный план действий на случай, если дело дойдёт-таки до драки. Единственное, что меня тревожило при таком раскладе - мой спаситель. Он, похоже, не собирался меня бросать. В противном случае я мог бы положиться на импровизацию, а в случае провала, потери были бы невелики - всего лишь я. Но крокут усложнял ситуацию, многократно увеличивая возможные потери.
Задумавшись, в ожидании ответа, я засмотрелся на гиена. Сначала его ковыряние лапой в песке показалось мне совершенно бессмысленным, но когда падальщики заговорили и мой верный союзник сделал заветное движение лапой до меня дошло-таки. "Он гений! Впрочем, чему я удивляюсь?.." У него с тактикой было явно лучше чем у меня. И я едва удержался оттого, чтобы высказать ему своё восхищение. Вовремя прикусил язык.
Пока взбалмошный гиен возмущался нашему предложению, я усиленно думал о том, как же мне подсобить моему отважному спасителю в случае вражеской атаки. Ещё не успел утихнуть голос гиена, а я уже приметил одну внушительных размеров слоновью кость на расстоянии прыжка от меня. Коль уж мои собственные лапы сыграли со мной злую шутку, остаётся надеется, что челюсти не подведут: если зажать эту кость в пасти и начать размахивать направо да налево, можно не хило врезать. Даже главарю банды от такого удара мало не покажется.
Осознав, что в битве я смогу защитить своего союзника и сам, авось, не сгину, я уже было расслабился. Казалось, даже вердикт вершительницы наших судеб, предводительницы этого сброда, был мне не интересен. Казалось...
От меня требовали клятвы. Ну вот что может быть банальней и проще? Великое ль дело? Особенное, если знаешь, что и без всяких клятв выполнишь обещание. Тем более, что я за это утро не однократно к Рокаш и Айхею обращался. Ага - если бы всё так просто!
Ища защиты у более сильного и могущественного существа мы, что бы из себя ни строили, невольно боимся его. Можем придуриваться, выпендриваться, вести себя нахально и даже дерзко, обращаясь за помощью в мелких житейских бедах, но когда носорог в зад боданёт (в прямом аль переносном смысле) - не знаем как подступиться. Становится страшно, неловко и все шутки как-то сразу неуместными делаются. И ты приползаешь на четвереньках к своему покровителю и весь такой жалкий, прямым текстом, без обиняков, просишь о помощи...
Больше всего я боялся, что они поставят условие сделать моего спасителя своим пленником до тех пор, пока я не выполню обещание. Но нет - они, видимо, ждут, чтоб я оставил им в плен Айхею. Что тоже можно расценивать как его помощь - не всякий на такое согласится. Так что, когда просишь о таких вещах от чистого сердца, очень тяжело. (Моему спасителю я тоже клялся от чистого сердца, но там, извините, и обстановка была другая, да и сама личность отважного гиена внушала доверие, а тут...)
За внешним проявлением своих эмоций я не следил, так что, согласно внутреннему состоянию, мои черты отразили серьёзность и раздражение. Я искоса глянул на заветную кость. В одно мгновение в моей голове пронеслась мысль о том, что было бы легче спровоцировать драку - и будь что будет. И я с трудом удержал себя от соблазна. Взглянул на небо. Гривастый облачный лев с любопытством взирал на меня оттуда. "Можно, да?" И тут я взглянул на гиена, ставшего мне верным товарищем за это утро. И он подмигнул мне. "Видимо, это значит - да!" - с облегчением заключил я.
- Клянусь Айхею! - на удивление твёрдо и решительно вымолвил я. И окончательно отлегло. Былые сомнения улетучились, и я едва ли сдержал улыбку. - Можете быть уверены, что мы, львы, почитаем своего Бога не меньше вас, - вымолвил я, как бы закрепляя свою клятву.