Наблюдая за львом с близкого расстояния, Медмель пыталась понять, не поторопилась ли она просить у него проводить её по этим новым землям? С одной стороны, он вел себя как не вполне здоровый психически лев, и его непредсказуемые действия если не пугали, то уж точно выводили львицу из уже привычной и устоявшейся для неё зоны комфорта. Она привыкла изучать поведение других, но издалека, не касаясь их жизней, их мыслей, их чувств. Встречаясь с ними лишь раз, лишь на краткий миг, и снова отдаляясь в свой мир, возвращаясь к созерцанию. Поэтому молчание и статика нравились ей куда больше, чем инерция и хаотичность. Её душевно взволновало его "нападение", но как только лев перевёл внимание на дочь, он снова стал вполне терпимым и даже с какой-то стороны занятным. Охотница отлично слышала каждое его слово, обращенное к Судзумии, видела каждое движение и мимику, что оформляли его речь. И потому нисколько не удивилась постигшей льва слабости и отрешенности, когда кофейношкурая развернулась и гордо скрылась в зарослях.
Должно быть, точно также она сбежала от него и до этого, когда в итоге наткнулась на меня... - подумалось кошке. - Судя по всему, они оба просто не умеют выражать чувства, которые считают постыдными и недостойными сильного льва. Как часто родительской лаской пренебрегают, а детскую привязанность выкорчевывают за ненадобностью во взрослой жизни! Они слишком горды, чтобы просто взять и спокойно поговорить...
"Я сберег вас когда вовремя ушел". Похоже, в отличие от дочери, у которой молодость и желание свободы с лихвой подавляли чувство привязанности, её отец переживал кризис в их отношениях куда более остро. Мель краем глаза уловила блеснувшие когти и показавшиеся из пасти клыки - Чезаре скорее всего вспоминал что-то не слишком приятное из своего прошлого. Что же такого было сокрыто в глубинах его памяти, что причиняло льву такую боль и страдания? Он упал, и Джамила тут же подбежала к нему, принявшись хлопотать вокруг. Львица не могла не понять её - и её сердце на миг кольнуло от жалости. Он упомянул мать Судзу, и это явно не относилось к зеленоглазой рядом с ним. Нет, она точно не его подруга. Или, по крайней мере, точно не первая и единственная. Был кто-то еще. В прошлом. Ушла? Умерла?
Не вороши больше, чем сможешь принять, девочка... - прозвучал внутренний голос. - Твоя история тоже не солнечными лучами писана.
- Думаю, пока ваша дочь рядом, мне нечего опасаться вашей персоны, - негромко произнесла львица примирительным тоном, чуть вильнув хвостом. - Только вот если вы, как и я, пришли сюда из дальних земель, то не окажется ли так, что мы оба будем слепыми странниками под этим солнцем, скитающиеся по кругу собственных следов?...
Внезапно шерсть на загривке Мелли тронул ветерок, легко коснувшись запахом чутких ноздрей. К ним кто-то приближался, и это явно не была раскаявшаяся Судзумия. Кошка тотчас же обернулась, выхватывая глазами решительно двигавшуюся в их сторону фигуру. Темношкурая, зеленоглазая, незнакомая львица всем видом и походкой излучала уверенность в себе и некую властность, тенью следовавшую за своей хозяйкой. Невольное уважение зародилось в душе Мед при виде такой редкой личности. Она остановилась так, чтобы её было слышно и не возникало ощущения, что она опасается собеседников, но при этом недосягаемо для внезапной атаки незнакомцев. Заговорила вежливо и кратко, но для львицы это было наиболее исчерпывающе за весь клонящийся к закату день.
Значит, отчасти слова Судзу все же оказались правдой! - подумала кошка. - Здесь и правда есть Прайд.
- Приветствую, Эмилия, - первой нарушила молчание, кивнув головой, может быть, чуть ниже, чем сделала бы обычно. - Моё имя Медмель. Не стану говорить за всех, но для меня ваше появление представляется восхитительно точной случайностью. Которые, как многие знают, не случайна. Мне действительно нужна некоторого рода помощь, и духи шепчут мне, что вы как раз та, кто сможет мне её оказать. Ведь кто, как ни королева, может с уверенностью сказать, какие львы живут в этих землях и царит ли мир под здешним солнцем. Сердце странницы шепчет об усталых лапах и просит пристанища для отдыха души.